Автор: Сергей Чепара
Перевод: Оксана Лебедева

Многие христиане недолюбливают богословские термины: мол, зачем все эти сложные латинские слова, когда обо всем можно сказать своими родными? И напрасно. Зачастую, для краткого изложения темы или описания какого-то свойства просто необходимо именно такое ёмкое богословское словечко, способное заменить добрый десяток или два обычных украинских (или русских) слов и многое сказать тем, кто знаком с такими терминами.

В богословии есть два таких слова – трансцендентность и имманентность. Вы не найдёте их в Библии, и не ищите! Однако, вне всякого сомнения, о трансцендентности и имманентности Бога написано немало. Трансцендентность – это качество, атрибут Бога, объяснить который можно так: Бог ни в коем случае не является частью этого мира, поскольку Он – вне времени и вне пространства, Он неподвластен законам природы. Имманентность Бога – это Его присутствие здесь и сейчас, Его действие и влияние. Божье провидение взаимосвязано с Его имманентностью. Бог рядом, Он слышит нас, Он действует в нас. Бог – частица нас в определенном смысле.

Итак, почему же не стоит впадать ни в одну из крайностей? Если мы будем верить только в трансцендентного Бога и не верить в имманентного, – мы очень скоро практически перестанем верить в какого-либо Бога. Если Бог, в которого мы верим – далёкий, холодный, равнодушный и отстранённый (что называется гипертрансцендентностью человеческими словами) – это повлияет на нашу личную духовную жизнь, что, в свою очередь, приведёт нас к глубокому кризису, выбраться из которого будет очень непросто.

Наша молитвенная жизнь ощутимо ослабнет и превратится в формально-ритуальную; вера также значительно ослабнет, создадутся благоприятные условия для подмены веры знаниями, а желание служить Богу посредством евангелизации, наставничества или душепопечения придёт к коллапсу. Наши сердца перестанут пламенеть Богом и желать перемен, исчезнет стремление смиряться и служить. В итоге мы начнем жить для себя и оправдывать это хитромудрыми формулами, не признавая духовной проблемы. Причина же всего этого – вера в гипертрансцендентного Бога.

Вера только лишь в имманентного Бога также является проблемой, поскольку такой Бог – уже не величественный Творец, которому нужно поклоняться с трепетом и страхом, а такой себе «дружок-коллега», равный человеку.

Конечно же, верить в имманентность Бога необходимо, ведь Он здесь, рядом; Он – вездесущий и слышит наши молитвы, Он не равнодушен и знает про нас всё. Наш Бог – Бог Библии – далёкий и близкий одновременно, желающий творить великие дела через Своих детей.

Возможны ли чудеса сейчас? Это очень хороший вопрос, который стал ловушкой для миллионов христиан. Признаюсь – и для меня тоже. На некоторое время я поверил, что по ряду богословских причин, над которыми я размышлял, чудеса в наше время нецелесообразны и бесполезны, мол, чудеса были знамением новой эпохи и так далее. Но сейчас я думаю иначе. Истина глубже. Здесь нет ответа “да” или “нет” и точка. Бог наш великий и чудесный и человек не может охватить Его разумом.

Я думаю, с одной стороны, есть причины рассматривать великие Божьи дела в качестве знамения новой эпохи. Например, явившись на землю, Иисус, совершил множество удивительных дел – вплоть до воскресения людей, исцеления больных, хромых и парализованных. Он превратил воду в вино, накормил тысячи людей несколькими хлебами и рыбками. Было ли всё это знаком чего-то великого? Да! Случалось ли подобное в Израиле каждый день? Конечно же нет!

А может такое произойти сейчас? Это, так сказать, вопрос на миллион долларов.

Я думаю, все зависит от того, насколько праведно мы живем и насколько сильна наша вера.

По-моему, мы часто довольствуемся поверхностной духовной жизнью и не ожидаем многого от Бога – потому ничего и не получаем. Как молимся – так и получаем, можно сказать. Я сейчас не говорю о воскресении или о зрении для слепого – хотя и это Бог может сделать. Я говорю о провидении во всех сферах – в работе, семье, церкви, учёбе и даже отдыхе. Я говорю про ожидания от Бога великого, про глубокие молитвы. Если мы берём всю свою жизнь в свои собственные руки, не ожидая великих дел от Бога, то и не удивительно, что таких великих дел нет!

Воззови ко Мне — и Я отвечу тебе, покажу тебе великое и недоступное, чего ты не знаешь. (Иер.33:3)

Истинно, истинно говорю вам: верующий в Меня, дела, которые творю Я, и он сотворит, и больше сих сотворит, потому что Я к Отцу Моему иду. (Иоан.14:12)

Уверовавших же будут сопровождать сии знамения: именем Моим будут изгонять бесов; будут говорить новыми языками; будут брать змей; и если что смертоносное выпьют, не повредит им; возложат руки на больных, и они будут здоровы. (Мк.16:17,18)

Эти слова из Евангелия является большим вызовом для христиан. И их следует правильно понимать. Некоторые думают, что Иисус говорил об Апостолах, живших в “эпоху чудес”, однако текст говорит и о “тех, кто уверует”, а значит – про следующие поколения христиан. Некоторые говорят: “Все христиане”, что тоже неверно. Правильно же вот как: в целом, христиан будут сопровождать такие чудеса, но не каждого христианина в отдельности. Это значит, что время от времени Бог совершал и продолжает совершать совершенно удивительные вещи, но не всегда и не со всеми, а тогда, когда посчитает нужным, желая достичь Своих определённых целей; вот почему я не намерен выпить яда в ближайшее время, но с другой стороны, допускаю, что лет через 10-20 Бог может совершить некое большое чудо в моей жизни или в жизни моих верующих друзей. А может и не совершить.

Еще одна особенность гипертрансцендентности Бога – восприятие христианства как системы знаний, о чем я уже вкратце упоминал. Христианство воспринимается в первую очередь не как познание Бога и служение Ему, не как изменение характера и ценностей / приоритетов / целей, а как знание Библии. Здесь не следует впадать и в другую крайность, ведь, бузусловно, Библия – это лучший и самый верный способ что-то узнать о Боге, о правильных ценностях, о Его отношении ко всем вещам. Я говорю лишь о том, что Библия часто воспринимается как некий гранитный неподвижный монумент, а христианство – как исследование этого застывшего памятника в мельчайших деталях и подробностях. Интеллект, конечно же, задействован в этом процессе очень активно, даже слишком, а вот чувства и воля – постольку-поскольку. Как следствие, христианин “ориентированный” на поиск знаний относительно того, что и как было устроено в прошлом (пассивно принимая информацию), не обладает навыками конкретных дел (служение, изменение характера и т.д.) .

Будем честными – очень многие христиане в раннехристианский период (по крайней мере, первые три века христианства) скорее всего не могли читать Библию. Я думаю, что вся Библия, то есть все 66 книг Ветхого и Нового Заветов были недоступны не только отдельным людям, но и сотням церквей. Думаю, что в лучшем случае у ранних церквей в эпоху поздней античности и средневековья были лишь части Нового Завета. До появления книгопечатания иметь переписанную Библию мог едва ли даже один из тысячи христиан, поскольку это было очень дорого. Значит ли это, что все христиане тех времён были духовно незрелыми? Конечно же нет, потому что Божья благодать действовала Святым Духом в их сердцах, помогая расти и служить. Так же она действует и сейчас.

Еще одним доказательством того, что знания не пропорциональны святости, а являются лишь вспомогательным инструментом (который Бог использует), можно считать то, что время от времени встречаются довольно осведомлённые христиане, которые относительно мало служат. Такой дисбаланс знаний и служения весьма впечатляет. Я не думаю, что Богу нравится другая крайность, когда совершается гиперактивное служение при отсутствии знаний или их недостатке. Образование христианина – вещь важная и полезная, и знания, равно, как и ум, являются благом. Благом, но не самоцелью, всего лишь инструментом. Не знание ради знаний, а знания ради святости и служения.

К сожалению, христианство иногда напоминает изучение физики далеких звезд. Мы можем потратить сотни часов на изучение далеких звезд и галактик, но почти никто из нас не использует эту информацию. Не то, чтобы я не верил в практическую пользу астрофизики, я лишь пытаюсь донести мысль, что христианство не является астрофизикой.

Вернёмся же к нашему Богу. Успех евангелизма и духовного роста напрямую зависит от Бога, которого мы проповедуем. Трудно убедить человека оставить мёртвую религию, если мы сами проповедуем нечто не очень живое. Ведь, если наше христианство – это только лишь изучение и нравственность, то как увлечь сердце неверующего человека? Чем? Нашими знаниями? Опыт подсказывает, что это работает весьма редко. Нравственностью? Это тоже иногда работает, но будем честны – за пределами христианства так много очень нравственных людей. У меня был сосед, атеист. Всю жизнь он жил честно, у него была одна жена, двое детей. Хороший муж, отец, сосед, директор школы-интерната. Он так и умер атеистом. Нашу христианскую жизнь нельзя сводить к нравственности, даже если она и является важной составляющей. А мы иногда это делаем. Иногда живем так, будто весь смысл христианской жизни в том, чтобы изучать и жить болем или менее правильно.

Жизнь. Чем характеризуется жизнь и рост в частности? Если организм жив и продолжает расти – движением, изменениями. Если растение, животное или человек жив – будут качественные изменения, движение. Малейшие микроскопические существа, если они живы – двигаются. А что относительно христианской жизни? Не должна ли она быть подвижной, динамичной? Не должно ли она быть наполненной событиями? Вызовами? Победами и поражениями?

Апостол Павел сравнил жизнь с соревнованиями:

«Не знаете ли, что бегущие на ристалище бегут все, но один получает награду? Так бегите, чтобы получить. Все подвижники воздерживаются от всего: те для получения венца тленного, а мы — нетленного. И потому я бегу не так, как на неверное, бьюсь не так, чтобы только бить воздух.» (1Кор.9:24-26)

Для Павла христианская жизнь – это служение, а служение похоже не на ленивое расхаживание, а на быстрый бег. Павел как бы говорит нам: бегите быстро в своей христианской жизни, подобно тому, как бегут атлеты, чтобы получить венец. Они – тленный, вы – нетленный.

Еще одним признаком нормальности (или ненормальности) христианской жизни являются его составляющие. Что я имею в виду? Жизнь почти каждого человека можно условно разделить на сферы – работа, семья, друзья, церковь, досуг, обучение и т.д. Существуют вариации, но в целом это так. И тут есть такое простое правило – о чём человек чаще всего говорит, то у него в сердце, этим он и живет. Конечно, у людей совершенно разные характеры, и этот принцип не универсален, но если верующий человек практически всегда говорит о вещах исключительно материальных – что-то тут не так. Сами по себе вещи не являются грехом, но если они доминируют в наших сердцах над Богом, то таковыми становятся. Писать в фейсбуке про политику / погоду / котиков / путешествия и т.д. вполне нормально. Но если годами – ни слова о Боге, а человек давно уже верующий – это странно. Не так ли?

Но разговоры о духовном мире нельзя сымитировать. Если для кого-то это ценно, то он станет говорить о Боге, если же нет – то ему нечего и сказать. А это в свою очередь зависит от того, в какого Бога мы верим – в близкого, который любит нас, заботится о нас, действует в нашей жизни, отвечает на молитвы или в далёкого, холодного, отстранённого и равнодушного. Итак, каждому христианину следует задуматься, в какого Бога верит он. И какова его вера.